В этом году вступили в силу поправки к закону «Об ответственном обращении с животными», согласно которым всякий российский цирк, не получивший лицензию, будет закрыт. Более радикальные меры уже приняты во многих странах мира – индустрия развлечений с использованием зверей частично или полностью запрещена. Идет ли Россия по этому пути? Или, как и всегда, он у нас свой, особенный?
Некоторые полагают, что животные в русском цирке – норма и даже традиция. Вспомните классику. В «Каштанке» и «Гуттаперчевом мальчике» положительными героями были именно клоуны-дрессировщики: один строил египетскую пирамиду из свиньи, гуся и кота, другой занимался «учеными лошадьми». Оба героя с иностранными именами – Жорж и Эдвардс – не обижали своих подопечных. «Ни разу не ударил ее, не затопал ногами и ни разу не крикнул: «По-ошла вон, треклятая!», – пишет Чехов. Так ли оно в действительности? А главное – место ли там животным, как бы хорошо к ним не относились? Сегодня общество раскололось как минимум на два лагеря. Послушаем и тех, и других. А уж выводы делайте сами.
От войны до цирка
Принято считать, что цирковая история начинается еще в Древнем Риме, когда зверей стравливали с рабами-гладиаторами на потребу публики. Соглашаются с этим мнением не все. «Представление о том, что цирк – древнее искусство, ошибочно. Всякие элементы дрессуры в те времена отсутствовали, скорее, это было похоже на реалити-шоу», – рассказывает археолог, историк искусства Тигран Мкртычев. Единственное, что объединяет те времена с сегодняшними представлениями – само слово «цирк» (от лат. circus – круг). Римляне использовали его же». В нашем понимании этот вид развлечения возник лишь в XVIII веке. И начался он именно с животного – лошади.
Отставной кавалерист Филип Астлей решил открыть школу верховой езды. Чтобы выгодно отличаться от конкурентов, он дополнил ее демонстрацией трюков конной акробатики. Так как все его знания и умения были связаны с армией, неудивительно, что униформа артистов украсилась позументами, а цирковой оркестр до сих пор напоминает военный.
Дрессура диких животных связана с другими именами – Исаака Ван Амбурга и Карла Гагенбека. Первый уверял, что никогда не проливал кровь животных, и основным его оружием была сила взгляда. Второй стал автором идеи о содержании животных не в тесных клетках, а в условиях, имитирующих дикую природу. В России же в цирках в основном работали с петухами, свиньями и козами. Развить индустрию помогли немецкие артисты.
Партнер или живой реквизит?
Животные в те времена появлялись в цирках двумя способами: кого-то специально отлавливали, а кого-то выращивали в неволе. Сейчас цирковые утверждают, что первый вариант не допустим: звери, принимающие участие в представлениях, рождены вне дикой природы, то же относится и к их родителям. Поэтому дрессировщики предпочитают называть своих подопечных не дикими, а экзотическими.
«Такая бедная генетика влечет за собой ряд проблем. Родственные животные долго не живут. В связи с этим их стараются «смешивать», – комментирует советник председателя правления Союза цирковых деятелей России Григорий Островский. – Но в цирках никому в голову не приходит издеваться над животными. Их не бьют в понимании воинствующих зоозащитников. Это больше похоже на воспитание ребенка – он балуется, ты его шлепнул…
Мы развили до невероятных высот то, что однажды получили от немцев. Поэтому я уверен, что русский цирк без животных немыслим. Это наше отличие, наш конек. Однако к зверю надо относиться как к партнеру, создавать хорошие ветеринарные и технические условия. В основе дрессуры должна быть гуманность. Все нормальные артисты годами возятся со своими животными, оттачивая детали. Слона ставят на шар за два года. Лошадь обучается трюку от трех месяцев до полутора лет.
А вообще это не профессия, а форма жизни, диагноз, если хотите. Дрессировщики живут со своими животными, не ходят в отпуска и не болеют. Например, бабушка Андрея Дементьева–Корнилова уже давно не работает, но до сих пор приходит общаться со слонами. А они весьма сложные животные – мстят своим обидчикам и защищают друзей».
Отличных взглядов придерживается Тереза Дурова, потомственная цирковая артистка, не пожелавшая продолжать дело семьи. В одном из своих интервью та сравнила дрессуру с насилием и усомнилась в том, может ли это искусство сделать ребенка добрее.
No pain – no gain
Вопрос об этичности дрессуры часто перетекает в обсуждение темы «дети в спорте». Методы их тренировки гуманными не назовешь, они так же, как и животные, лишены выбора. Спорт высших достижений немыслим без боли. Мы же с удовольствием ходим на матчи и соревнования, смотрим Олимпийские игры и хотим все тех же «хлеба и зрелищ». К слову, Ювенал – автор этого выражения – жил две тысячи лет назад. Природа человека, видимо, все та же. В прошлые столетия укротитель тыкал в животных вилами и факелами, демонстрируя превосходство нашего вида над животными. Сегодня у дрессировщика в руках другой инвентарь. Вопрос: поменялись ли цели?
Замкнутое пространство
Предположим, что все дрессировщики планеты ласкают и балуют своих животных. Заменимы ли тропические леса, мангровые болота, саванны и сопки тесными (или даже просторными) вольерами?
Среди биологов есть мнение, что главный стрессовый фактор заключается не в дрессуре как таковой, а в ограниченном пространстве, выделенном для жизни зверя. Поэтому в цирковых представлениях могут принимать участие лишь собаки и лошади – животные, на протяжении тысячелетий проходившие отбор на восприятие человека в роли хозяина и партнера.
Оппоненты же настаивают на том, что особи, рожденные в неволе, не испытывают потребности в тех гектарах, на которых обитают их свободные сородичи. Этих условий они не знают, поэтому никакого дискомфорта не испытывают.
Среди специалистов существуют и менее радикальные мнения. «Все исключительно индивидуально. Есть животные, которые хорошо переносят дрессуру, даже кошки. Есть животные, которые испытывают постоянный стресс и при хорошем содержания. Один мой коллега как-то сказал: «Возможно ваша собака чувствовала бы себя счастливой на побережье Майами, каждый день бегая по теплому пляжу. Но она живет в квартире». И ничего с этим не поделаешь. Даже домашние любимцы испытывают стресс. Естественно, цирковые подвержены этому в большей мере», – рассказывает ветеринарный врач Виктория Хазимулина.
Цирк уехал
Как мы уже выяснили, история цирка с животными началась в Европе. Любопытно, что именно оттуда берет свое начало обратная тенденция: первой отказалась от эксплуатации зверей в индустрии развлечений Австрия. Важную роль в принятии судьбоносного закона сыграли ветеринары, лечившие покалеченных животных. Не побоявшись озвучить свои наблюдения, врачи повлияли на общественное мнение. Примеру Австрии последовали еще около двадцати стран ЕС (среди них – даже консервативная Англия) и примерно столько же в остальном мире.
Среди российских ветеринаров есть схожие настроения: «Помимо стресса из-за выступлений, животных неправильно кормят, не обследуют вовремя, лечат (если лечат) быстро – лишь бы не простаивало. По своей работе я сталкивалась с подопечными передвижных цирков и зоопарков. Они всегда были в ужасном состоянии. Всегда. Худые, с тусклой шерстью, грязные, злые. Ворох проблем со здоровьем – даже у молодых. Хозяева же этих животных беспокоились только об одном: поскорее и подешевле поставьте его на ноги. Животных с серьезными проблемами усыпляли. Лечить невыгодно – либо оно работает, либо идет в утилизацию. Это бизнес. Как живых и испытывающих боль существ их никто не рассматривал. В реальности цирковой бизнес работает так: в 99.9% – боль и ужас для зверей. Водоплавающие животные всегда погибают в неволе намного раньше, чем их дикие сородичи. Факт давно всем известный, но тем не менее дельфинарии в России продолжают работать. Это ужасно жестоко», – подчеркивает Виктория Хазимулина.
Становясь на цивилизованный путь развития, мир постепенно отказывается от всякого рода анахронизмов. У нас есть интернет и книги, мы можем полететь в любую точку мира, побывать в национальных парках и заповедниках. Только за нами выбор, откуда черпать знания и как развлекаться. И раз еще существуют цирки – значит, люди выбирают этот способ.
Ведь все, как и всегда, в наших руках. Об этом еще в прошлом веке писал Джек Лондон: «Это очень простой путь. Чтобы пойти по нему, не надо платить членские взносы и обзаводиться штатом секретарей. И думать ни о чем не надо до того момента, когда в цирке или в театре нам объявят по программе выступление дрессированных животных. Тут мы обязаны выразить наше недовольство, обязаны встать с места и выйти в фойе или на свежий воздух и вернуться в зал лишь по окончании этого номера. Вот и все, что мы должны делать для того, чтобы добиться повсеместного снятия с репертуара дрессировочных номеров. Если дирекции театров убедятся, что эти номера не пользуются успехом, они в тот же день и час перестанут потчевать ими публику».
«Каштанка» или «Майкл, брат Джерри» – выбор за нами.
Татьяна Зайцева