Как победить жестокость? С помощью научного прогресса! В этом уверена основатель фонда развития гуманных методов исследования фармацевтических и косметических средств «СеллСтандарт», который выступает за замену варварских тестов на животных на современные, этичные и надежные альтернативы. О деятельности организации, о ситуации в России и прогнозах на будущее мы поговорили с директором фонда Анной Трифоновой.
– Как вы стали интересоваться темой тестов на животных?
– Я по образованию являюсь клеточным биологом, кандидатом биологических наук. Поэтому нельзя сказать, что я начала именно «интересоваться» темой тестов на животных. После окончания биологического факультета университета я работала в научном институте, где выполнила и защитила диссертационную работу с использованием различных культур клеток или, говоря научным языком, in vitro. Кроме этого, у меня была дополнительная нагрузка по работе в рамках других тематик моего отдела, где мне пришлось пойти в виварий и участвовать в постановке экспериментов на животных. Когда при мне убили экспериментальную крысу, это было для меня настоящим потрясением, было физически плохо. После этого случая я всячески избегала непосредственной работы с животными и сосредоточилась на научных исследованиях с использованием клеточных культур. Я владею достаточно большим количеством цитогенетических методов, которые используются в научной работе. Это методы, позволяющие провести оценку физиологического состояния клетки после воздействий различных веществ.
– Как и когда был создан фонд «СеллСтандарт»?
– Идея создания фонда возникла в конце 2018 года, когда мы с коллегами захотели внедрять тестирование in vitro взамен испытаниям на животных в России. Мы проделали большую работу, изучили большое количество документов, но не нашли практически никакой информации о ГОСТах, которые можно применять для тестирования in vitro. А без ГОСТов никто не станет принимать результаты этих испытаний, а значит, всем производителям придется продолжать испытывать товары на животных.
Когда мы пытались предлагать производителям тестировать свою продукцию с помощью передовых методов, которые более точно и лучше отражают воздействие химических веществ, я получала ответ: «Это нигде не прописано, это не по ГОСТам. Это какие-то там научные публикации? Ну, нет, нам это не сильно интересно». Для меня было просто откровением, что пока это нигде не записано в законодательстве, все замечательные научные разработки так и останутся публикациями и не перейдут в практическую плоскость.
Мы поняли, что можно очень долго ждать, когда кто-нибудь эти стандарты разработает, или же можно взять это дело в свои руки и ускорить процесс. Поэтому мы решили создать некоммерческий фонд. Регистрация фонда не была мгновенной, мы столкнулись с рядом юридических проволочек. Но в итоге, в конце марта 2019 года, нам удалось его зарегистрировать.
Мы решили сконцентрировать свои силы именно на косметике и бытовой химии. В этом вопросе можно опереться на опыт Евросоюза и других стран, которые уже прошли путь к запрету тестов на животных. Это наиболее близкая перспектива для России. Мы можем использовать методы, которые уже введены в Европе, нужно лишь перевести их и зарегистрировать для них стандарты у нас. А дальше, имея альтернативы и убрав барьеры, опираясь на общественную поддержку, продвигать закон, запрещающий тестирование на животных.
Вообще, мое мнение такое, что при современном уровне развития науки, использовать для тестирования животных не только необязательно, но и бессмысленно.
– Какая цель и основные задачи фонда?
– Цель фонда – добиться того, чтобы вся косметика, бытовая химия и фармацевтические препараты тестировались только альтернативными методами. То есть запретить испытания на животных как пережиток прошлого.
Задачи: в первую очередь, внедрение существующих в мире альтернативных методов в России. Вторая по времени, но не по важности задача – это создание общественной поддержки закона о запрете тестирования на животных и содействие принятию такого закона. И самая глобальная задача – создание целевого капитала фонда для поддержки научных разработок новых альтернативных методов тестирования.
– Какими методами действует фонд, чтобы добиться перехода на альтернативные способы тестирования фармацевтики и косметики?
– Прежде чем добиваться запрета использования животных для тестирования косметики, необходимо создать базу методов, которыми производители могут тестировать свою продукцию. Иначе это вызовет сильное и, по сути, обоснованное сопротивление с их стороны. Потому что испытывать продукцию необходимо, чтобы быть уверенным в ее безопасности для человека. Невозможно просто запретить что-то, не предлагая замены. В 2015 году уже предпринималась попытка внедрить подобный закон в Госдуме, и она провалилась в том числе и по этой причине.
Для того чтобы заменить, необходимо ввести, т.е. зарегистрировать государственные стандарты на проверенные методы тестирования, используемые в мире.
Кроме того, мы рассказываем об этой проблеме и об этой работе как можно большему количеству людей. И в целом мы видим свою задачу в том, чтобы повышать осознанность людей, чтобы при покупке какого-либо продукта они задумывались о том, как он получен и что за ним стоит. Это тот же самый принцип осознанного потребления: не потреблять лишнего, беречь то, что можно сберечь, не расходовать ресурсы нашей планеты понапрасну и с уважением относиться к любой жизни: будь то люди или животные.
– Фонду можно помочь материально. На что идут средства?
– Сейчас все собранные средства идут на разработку 4 альтернативных методов тестирования. Они позволят проверять продукцию на гормональное и генетическое воздействия. В дальнейшем эти методы можно применять не только для косметики, но и для бытовой химии и фармацевтики.
– Почему именно эти две сферы – косметика и фармацевтика?
– Мы занимаемся всеми сферами, где продукцию тестируют на животных: парфюмерно-косметическая продукция, синтетические моющие средства и товары бытовой химии, а также фармацевтические препараты. Лакокрасящие вещества также тестируются на животных, они тоже входят в сферу ответственности нашего фонда.
Отсутствие других сфер в названии связано с тем, что, когда мы регистрировали наш фонд, мы еще не знали некоторых деталей, например, того, что в России бытовая химия относится не к косметике, а совершенно к иной категории. Сейчас мы уже подали заявку на внесение изменений в устав и название фонда, так что в ближайшее время другие сферы также будут отражены в нашем названии.
– Какие тесты на животных наиболее распространены? И какие самые бессмысленные?
– Этот вопрос затрагивает самую мрачную и устрашающую тему испытаний на животных. Самые распространенные в России сейчас – это тесты Драйза. Есть два варианта этого теста и оба могут претендовать на звание самого жестокого и бессмысленного метода: тест на глазах кролика и тест на коже животного.
При тесте на коже животного, а чаще всего это кролики и крысы, их фиксируют в станке, выбривают большой участок меха, наносят вещество и смотрят, как сильно вещество повреждает кожу. В конце испытаний животных умерщвляют.
Тест на глазах еще более жестокий. Для него берутся исключительно кролики. Причина в том, что у кроликов почти нет слез, чтобы смыть попавшее в глаз химическое вещество, и оно держится на поверхности глазного яблока от 1 до 21 дня. Порой кролики испытывают столь сильную боль, что ломают себе шеи, пытаясь выбраться из станка, в котором их фиксируют, и, конечно, они кричат от боли. Кролики не плачут, они страдают без слез.
Чтобы вы понимали, сейчас в России так тестируется почти вся косметика и вся бытовая химия.
– В Европе тестирование косметики на животных запрещено. На ваш взгляд, когда Россия к этому придет?
– Опираясь на сведения о внедрении в России и нашу собственную программу внедрения альтернативных методов тестирования для косметики и бытовой химии, а также учитывая, что уже давно этот вопрос активно обсуждается и поддерживается общественными организациями, я бы сделала прогноз – три года. Если никто из участников этого процесса не станет снижать своих усилий, то через три года закон может быть не только вынесен на рассмотрение, но и принят.
Как вы знаете, от принятия закона до его вступления в силу дается какое-то время, чтобы все к этому подготовились. В данном случае к этому переходу надо будет подготовиться производителям косметики. Однако надо помнить, что в Европе этот закон принимался поэтапно: сначала было запрещено испытывать на животных ингредиенты, из которых изготавливают косметику, затем готовую косметическую продукцию, производимую на территории ЕС, и только потом был введен полный запрет на продажу продукции, испытанной на животных. Я думаю, что через три года нам реально принять закон о запрете производства косметики, тестированной на животных.
– А что насчет фармацевтики?
– В фармацевтике на сегодняшний день все гораздо сложнее. Лекарства, во-первых, принимаются внутрь, а не наружно, во-вторых, являются сильнодействующими веществами, влияющими на метаболизм, а, в-третьих, существует высказывание: «Любой яд в нужной дозировке может оказаться лекарством. Главное ее знать». Вся проверка фармацевтической продукции на этапе производства регулируется методами, описанными в Фармакопее (собрание нормативных документов, регламентирующих требования к качеству лекарственных средств, - прим. ред.).
При принятии последней Фармакопеи XIV был сделан маленький шажочек для перехода к альтернативным методам. Был введен тест для определения бактериальных эндотоксинов ЛАЛ-тест, как альтернатива тесту на пирогенность, который проводится на кроликах.
Следующим шагом, которого вполне реально добиться в скором времени, может быть первичная проверка концентраций препарата на токсичность in vitro. То есть, если препарат в данных концентрациях обладает токсичностью на клетках, то их не нужно проверять на животных, так как это гарантированно вызовет их мучительную смерть. Это позволило бы значительно сократить количество животных, которые гибнут при этих испытаниях. Напомню, что все животные, на которых проводились испытания, подлежат обязательному умерщвлению для дальнейшего вскрытия и исследования.
Подобная практика используется в Евросоюзе, в российской фармацевтике пока такого нет. Если удастся ввести аналогичную процедуру в российскую Фармакопею, это уже будет большой шаг вперед.
– Вы директор фонда, продвигающего этичное отношение к животным. Вероятно, вы сами являетесь вегетарианкой? Как вы пришли к этому?
– Да, я являюсь вегетарианкой уже более 6 лет, а точнее 6 с половиной. У меня все это произошло спонтанно. Был Великий пост, я решила его соблюдать. Это было в 2014 году. После того как я выдержала пост, я подумала: «Попробую дальше не есть мясо столько, сколько у меня получится». Честно говоря, до этого поста я себе не представляла вообще, чтобы я смогла обойтись без мяса. Но прошел месяц, два, три, а я прекрасно себя чувствовала и обходилась без мяса. Не могу сказать, что сразу, но со временем возникло уже просто отвращение к мясу. В мясе я стала видеть не еду, а трупы. Произошел полный отказ от потребления мяса и рыбы, но я еще продолжала есть яйца и молочные продукты. Затем 3 года назад я перестала употреблять яйца. Не знаю, смогу ли я отказаться от употребления молочных продуктов, на сегодняшний день не могу этого сказать.
Однозначно, можно разнообразно питаться, замечательно себя чувствовать и вообще не иметь никаких проблем со здоровьем, не употребляя мясо и яйца. Более того, уже будучи вегетарианкой, я выносила и родила ребенка, и моя дочь, которой сейчас немножко меньше 5 лет, также является вегетарианкой. Мясо она не ест, и нам удалось найти садик, где нам пошли навстречу и организовали для нее вегетарианское питание.
– Посоветуйте тем, кто только решается перейти на этичные средства. Как сделать этот процесс проще?
– Если вы осознали, что не хотите быть причастными к лабораторной жестокости, то самое первое, что вы можете сделать, – это не поддерживать эти тесты своими покупками, а приобретать только этичную косметику. Обращайте внимание на знаки проверенных организаций, которые присутствуют на косметике, например, у нас на сайте есть подробный разбор логотипов, а также инструкции, как проверить, тестировалась ли косметика на животных, через реестр ЕЭК.
Материал подготовила Надежда Петрова