В детстве я был уверен, что еда во всем мире состоит только из тех продуктов, которые были у меня дома. Мне нравилось много есть и готовить, поэтому после девятого класса я поступил учиться на повара. Учеба была наполнена новыми вкусами и сопровождалась набором веса. За двухнедельные практики я прибавлял по шесть килограмм. Окружение говорило, что я раздобрел, в то время как внутри назревало сомнение.
Получив поварской разряд, поступил в университет на технологию мяса и мясной промышленности. Это время оставило серьезный отпечаток в сознании. На занятиях мы разделывали кроликов, отрезали курицам головы, ходили по мясокомбинатам, птичникам и свинарням. Я не испытывал отвращения от увиденного, просто сомневался, что это единственно верное решение накормить себя.
Закончив университет, поступил в аспирантуру и в этот момент решил отказаться от алкоголя. Послушал всего одну лекцию о том, как алкоголь влияет на организм и понял, что мне с ним не по пути. Через две недели после этого отказался от мяса. Это произошло так резко и кардинально, что сильно повлияло на меня и мое окружение. Оно разрушилось на осколки, склеить которые оказалось невозможно. Я ушел с головой в изучение «здорового образа жизни» и расширение сознания. Перечитал уйму книг и пересмотрел сотни лекций и фильмов. Голова шла кругом от свалившейся информации и на какое-то время я замкнулся в себе, осуждая всех и вся в этом мире. Мне было одиноко, страшно и обидно одновременно. Недопонимания я видел в каждом взгляде направленных на меня глаз. Казалось, этому нет конца, ведь каждый, кто хоть немного знал меня, подходил с расспросами. Вместо того, чтобы сменить тему, я пытался всех научить жить правильно, за что получал уроки судьбы. Однако на фоне общей неразберихи тело начинало расцветать, лицо приобретало естественный розоватый оттенок и становилось просто хорошо. Нигде ничего не болело, не ныло и не чесалось.
Время – лучшее лекарство, и спустя примерно год меня отпустило. Я стал открывать двери общения для новых людей. Так мое старое окружение полностью заменилось новым. Все они ели и пили то же самое, что и люди из старого круга, но они приняли меня таким, какой я есть. Другой им был неизвестен.
Следом за вегетарианством мне попалась информация о сыроедении. Едва успев пристегнуть ремень безопасности, с бешенной скоростью я окунулся в эту тему с головой. Не мог даже представить, насколько это окажется сложным. Но в этот раз окружение не раскололось на осколки. Просто некоторые повертели у виска, но все сохранило свои позиции, хотя и не в полном составе.
Переход на сыроедение длился около года. Это был ад. Я срывался каждую неделю, мучился сам и мучил всех окружающих. Похудел с 82 килограмм до 58. Ходил словно скелет, что не могло не волновать родственников. Масло в огонь добавляли встречи с тем, кого не видел два-три года. Встречая меня, они чуть ли не начинали провожать меня на тот свет. Я засыпал и просыпался с мыслями о еде. Во снах я ел, просыпаясь, пытался успокоиться и не рвануть к холодильнику. Перейдя полностью на сырое питание и только-только успокоившись, я стал задумываться о фрукторианстве…
Все эти переходы были неимоверно сложными, но они давали то, ради чего стоило продолжать движение. Эта легкость в теле не могла сравниться ни с чем другим. Пропали болезни, простуды, прыщи, избыточный вес. Пришел крепкий сон, спокойствие и совершенно иное отношение к миру. К нему проснулась любовь, уважение и забота. Случайно наткнувшись на фотографии трехлетней давности, я едва смог узнать себя. Там был совершенно другой человек, возрастом старше меня на несколько лет.
Кульминацией освобождения от нравоучений всех и вся стало мое полное принятие всех и вся. Ведь если я готов принять мясоеда, значит, он готов принять меня. В прошлом году, наблюдая, как товарищ жарит шашлык, я был счастлив поделиться дипломатическими знаниями в подобном вопросе, за что он был мне безмерно благодарен.
Сегодня я все ещё в пути, и какой поворот ждет меня дальше – могу только догадываться.
Константин Рыбаков, 28 лет