Что нужно, чтобы веганизировать общество? Рациональный подход и эффективные методы! В этом уверен Алексей Лютов – один из основателей подхода «Стратегическое веганство» (СВ). Мы обсудили с ним основные способы продвижения этичных идей и проблемы, которые мешают распространению веганства в России и в мире.
Что не так с делением людей на веганов и невеганов? Какова роль вегетарианства, согласно СВ? Почему помогать приютам для кошек и собак неправильно? И как антивеганская деятельность может привести к веганскому активизму. Об этом и не только – в нашем материале.
– Что такое стратегическое веганство?
– Стратегическое веганство (СВ) – совокупность теоретических и практических подходов по продвижению веганских идей для широких слоев населения. Суть в том, чтобы сделать эти идеи понятнее и доступнее для большинства. Мы предлагаем подходить к веганской агитации не только с позиции эмоциональности, но и с позиции рациональности, эффективности, простоты. В подходе считаются основными четыре аспекта: политический, экономический, экологический и социокультурный, а также вспомогательные, но не менее важные – психологический, философский и лингвистический. По каждому аспекту или направлению нужно вести экспансивную деятельность и вовлекать в дискурс как можно больше людей, которые в свою очередь тоже влияют на других. «Стратегическим» мы называем его потому, что оно должно работать на перспективу, не ограничиваясь одним поколением. Это долгосрочная программа по внедрению в общество веганских идей.
– Как зародился данный подход? Почему он необходим?
– Все началось после тщательного изучения различных подходов к агитации и понимания несовершенства механизмов активизма, игнорирующих некоторые аспекты, сильно влияющие на поведение общества и его привычки. Проект начал оформляться в концепцию буквально прошлым летом. До этого мы писали разрозненные статьи, так или иначе отражающие наше видение веганского активизма, наши взгляды на продвижение веганских идей и анализ активистской деятельности других веганов.
В прошлом году настал момент, когда нужно было все начать структурировать и оформлять в цельную теоретическую программу. Материалы постоянно пополняются, а старые совершенствуются.
Необходимость появления нового метода по продвижению веганских идей вызвана как раз несовершенством старых моделей, которые только плелись за трендами, а не создавали их.
– Какая цель у «Стратегического веганства» и какие ближайшие задачи?
– Целью, конечно же, является распространение веганских идей в обществе. Для этого необязательно делать всех людей веганами, но нужно создать определенный круг, тянуться к которому будет почетно. СВ использует любые методы, которые помогут снизить спрос на продукцию индустрии насилия и смерти, будь то сфера питания или развлечения. Важно понимать, что существенным условием будет экономическая составляющая от действий миллионов людей в деле уменьшения бессмысленных страданий живых существ. Одной из ближайших целей является формирование новой морали.
Целью СВ всегда было и будет продвижение веганских идей и наступление будущего без ненужного насилия над животными.
– Какова стратегия? Что она в себя включает?
– Стратегия включает в себя повышение квалификации активистов, продвигающих веганские идеи, а также разработка конкретных алгоритмов эффективного продвижения и формирования иного мировоззрения у новых поколений. Особый упор хотелось бы делать на так называемый детский контент – все то, что помогает детям обретать определенные точки зрения на мир и животных.
– Каковы основные причины, которые тормозят распространение веганства?
– Одна из причин – это разрозненность веганского движения. Цель, конечно, у всех одна, но есть существенные идеологические разногласия, под эгидой которых идет явная война. Есть веганские комьюнити, где жестко осуждается вегетарианство или любая другая практика, не подходящая под теоретический базис, который они продвигают. Такие сообщества, на мой взгляд, часто акцентируются на сохранении своей исключительности, что создает негативный образ в глазах людей, не вовлеченных в веганский дискурс.
Еще одна проблема – это смещение повестки и попытки захватить все проблемы человечества. Тут и расизм, и гомофобия, и прочие дискриминации, с которыми предлагается бороться. Веганская повестка просто теряется в бесчисленном множестве исключительно человеческих проблем. Я считаю, что это смещает фокус с животных и, несомненно, больше вредит, чем помогает.
– В чем проблема непопулярности веганства в России?
– Мне кажется, что непопулярность любого движения обусловлена исключительно малой распространенностью информации о нем. Частично влияют также некоторые резкие высказывания представителей в сторону невовлеченных, что может охарактеризовать веганское движение (ВД) как движение каких-то фанатиков, а за фанатиками никто не хочет следовать.
Одна из наших задач – как раз разрушить стереотипы о веганском движении.
– Назовите главные методы веганизации общества?
– Итак, от большего к меньшему:
· Пропаганда в СМИ. Чем больше об этом будут говорить, тем больше людей будут вовлечены в дискурс, а значит и выше вероятность, что больше людей откажутся от продуктов животного происхождения.
· Личный пример. Нет ничего более заразительного, чем личный пример.
· Фестивали и прочие развлекательные мероприятия. Как правило, это очень действенно, ведь народ любит праздники. Это хороший способ показать позитивность веганских идей.
· Меры политического влияния (законы, акты и прочие инициативы сверху). Всяческие запреты, ограничения и другие методы запрещения.
· Повышение экологической сознательности. Заход через экологию кажется мне довольно перспективным, потому что в СМИ все чаще упоминается экологическая осознанность, что нельзя не использовать для продвижения веганства.
· Активизм в интернете. Он больше направлен на повышение лояльности уже вовлеченных.
– СВ не поддерживает бинарное мышление и разделение общества на веганов и невеганов. Уточните этот принцип.
– Под бинарностью мышления и восприятия мы понимаем жесткое разделение по принципу «свой/чужой». Есть веганы, а есть невеганы. Интуитивный антагонизм заставляет противопоставляться, что крайне негативно отражается на восприятии веганских идей. По факту не существует веганов и невеганов, потому что веганство спектрально и не имеет четких критериев. Это образ жизни, который подразумевает отказ от пжп, насколько это возможно и практически осуществимо. То есть кто-то вносит бОльший вклад, кто-то меньший.
Мы предлагаем более перспективную шкалу, где есть невовлеченные и нелояльные к веганским идеям (невеганы), вовлеченные и максимально вовлеченные (активисты). Такая шкала повышает лояльность общества и не заставляет включать триггер противопоставления.
– Как СВ относится к вегетарианству?
– Как к одному из инструментов по продвижению веганских идей, средству по уменьшению количества бессмысленных страданий живых существ. Хотя мы считаем, что в термине «вегетарианец» мало смысла, потому что он обозначает частично растительный рацион. По факту многие вегеты разделяют веганские убеждения и придерживаются этого образа жизни в части непосещения развлекательных мероприятий с участием животных, отказа от одежды из животных и от средств, тестирующихся на животных. Камнем преткновения почему-то всегда остаются яйца и молоко. Думаю, что вопросы терминологии также мешают продвижению. Вегеты – все те же вовлеченные, отказавшиеся от ненужного насилия, почти как веганы ортодоксального толка (классические веганы, придерживающиеся неутилитарной модели веганства и живущие по определению Д. Уотсона от 1944г.).
– А к защитникам животных невеганам? Например, тем, кто помогает приютам или выступает против меховых шуб?
– Я нормально отношусь к людям, деятельность которых связана с продвижением пусть даже определенных веганских идей (отказ от меха и кожи – определенно веганская идея), если это не вредит животным. В целом, если людям, употребляющим продукты животного происхождения, не странно стоять на кампаниях против меха, то пусть стоят. Хоть какая-то польза животным. Но было бы последовательнее придерживаться общей повестки.
Приютскую деятельность не одобряю, потому что это «спасение» ведет к гораздо большему количеству смертей других животных, нежели кошек и собак. Тут проблема не в невеганах, а в самом факте «помощи» приютам.
Наш подход отличается от всех остальных именно тем, что на первое место мы ставим не биологический вид, а положение, статус, в котором оказывается конкретная особь. Для нас животное в клетке – это всегда животное в клетке. Мы не называем клетку для собак приютом, как и не считаем зоопарки заботой о самих животных. Заботой о животных является бережное отношение к их среде обитания. Все остальное – по закону естественного отбора. Заботой о тех, кто лишен свободы, является только агитация, направленная на то, чтобы прекратить подобные практики и институты.
– Веганство сейчас – это отчасти модно. Хорошо ли это для движения? Ведь данный образ жизни поддерживают знаменитые актеры, певцы и т.д. Но многие из них отказываются от него спустя время.
– Несомненно, это имеет много плюсов. Тренды, поддерживающиеся медийными персонами, гораздо более масштабны. Это принимается обществом в разы быстрее и эффективнее.
Я бы сказал, что даже несмотря на возможный отказ от веганства им стоит соблюдать правила публичного поведения, т.е. ни в коем случае не вредить имиджу веганства и не афишировать или бравировать своим отказом от идей. За этим, естественно, невозможно проследить, да и не вправе я говорить, что им делать. Но нужно быть готовым к тому, что за откатом селебрити произойдет откат части аудитории.
– Веганство не всегда ассоциируют с правами животных. Зачастую люди имеют в виду диету, растительное питание, заботу о здоровье и т.д. Если человек отказывается от пжп, важна ли причина, если есть результат?
– Причина неважна. Важно, что будет дальше. Это уже зависит от уровня активистов, которые как тренеры личностного роста должны давать вовлеченному правильный вектор развития. Веганство – это политическое движение по смене статуса чувствующих существ. Важно, чтобы вовлеченный понимал цели и задачи движения, что в свою очередь должно удержать его внутри дискурса.
– Веганство предполагает заботу об экологии? И наоборот, экоактивист невеган – насколько это разумная позиция?
– Веганство в ортодоксальном понимании не предполагает заботы об экологии, но СВ в обязательном порядке включает экологический аспект в веганский дискурс. Иначе получается непоследовательно, потому что вредить животным через ухудшение их среды обитания тоже не по-вегански.
Что касается экоактивистов невеганов, то тут дело всего лишь в недостатке образования. Животноводческая промышленная индустрия наносит большой вред экологии. Думаю, что экоактивистам стоит обратить внимание на веганские идеи и следовать в том числе и им как наиболее последовательным.
– Один из наиболее спорных моментов – содержание домашних животных. Если с тем, что покупать и разводить кошек и собак – это неэтично, уже большинство согласно, то как быть с приютскими? И как вы относитесь к растительным кормам?
– СВ смотрит на животных сквозь призму жизненной необходимости для человека. Есть ли в содержании кошек и собак (КС) жизненная необходимость для человека? Нет. Тогда зачем плодить и содержать вечно зависимых от человека существ без своей среды обитания? Разве это честно?
В настоящее время КС служат только одной цели – эмоциональное обслуживание человека. Ради этого многие веганы могут даже спонсировать смерти других животных (покупая мясной корм, например). Риторика исключительности КС ведет нас к тому, что проблема не решится никогда.
Содержание любых животных и демонстрация «дружбы» в публичных пространствах является рекламным актом, который только плодит новых КС и поощряет заводческую деятельность.
К растительным кормам я отношусь нормально, если животное на них здоровое, но, с точки зрения идеологии СВ и искоренения института владения «домашними» животными, они больше вредят, потому что смещают фокус с неприемлемости содержания и, наоборот, нормализуют его.
– Безусловно, интересно узнать вашу личную историю перехода на веганский образ жизни. Расскажите, как давно вы отказались (понятно, что на 100% это невозможно) от эксплуатации животных? И что побудило, стало катализатором?
– О, это замечательная история, которая началась с антивеганской деятельности. Я, как и многие другие, заходил в веганские паблики и яростно доказывал ложность веганских идей и их несостоятельность. Постепенно я все больше погружался в тему и стал глубже изучать идеологические моменты. Есть такой в русскоязычном пространстве аболиционистский подход к правам животных. С него и началось изучение теории. В процессе выяснилась полная несостоятельность и непоследовательность данной теоретической основы, которая набирала популярность на территории стран СНГ. Это подтолкнуло к осмыслению и поиску соратников, которых также не устраивала эта нежизнеспособная идеология. В конце концов все переросло в основание нового идеологического направления, которое устраняет несостыковки прежних практик. К мыслям о создании непротиворечивого подхода подтянул образ жизни, которого придерживаюсь чуть больше года. Странно было бы продвигать веганские идеи и не придерживаться их. Вот такая история о том, как антагонизм и антивеганская деятельность приводят при определенных обстоятельствах к вовлечению.
– Будем честны, сейчас сторонников веганства, особенно в маленьких городах России и стран бывшего СССР – ничтожное количество. Есть ли самые приблизительные прогнозы того, когда веганство «захватит» территории и станет наиболее распространенной точкой зрения на мир?
– Не очень много, да. Но это от недостаточной освещенности идей. Чем больше об этом будут говорить, тем лучше для продвижения. Кроме того, продвижению также способствует технический прогресс. То же искусственное мясо – к примеру, Beyond Meat или Greenwise.
У меня нет прогнозов по «захвату», потому что для такого прогнозирования нужно много людей и ресурсов, которыми я не владею, но могу точно утверждать, что в обозримом будущем нас ждет уменьшение потребления молока и мяса, потому что растительные альтернативы, конкурентные по цене, уже близко.
Материал подготовила Надежда Петрова