В современной Индии существуют две, на первый взгляд, противоположные общественные позиции относительно выбора спутника жизни. В первом случае, об этом по сей день заботятся родители, во втором – сами соискатели семейного счастья, на свой страх и риск. Вопрос в том, какой из способов честнее по отношению к вступающим в этот союз людям? Подозреваю, что никогда не смогу найти на него исчерпывающего для себя ответа, но искренне надеюсь, поделившись впечатлениями о бракосочетании, свидетелем которого я стал, навести и вас на размышления.
Вечер дня предшествующего церемонии проходил в атмосфере счастливых хлопот и спокойного предвкушения грядущего торжества. Вся семья невесты уже на протяжении месяца напряженно готовилась к тому, чтобы самым достойным образом встретить жениха и его свиту. Место для проведения свадебной церемонии по размерам не уступало футбольному полю, по трём сторонам которого протянулись столы для праздничного угощения. Предположительно накормить нужно будет свыше полутора тысяч человек. В меню 80 разнообразных вегетарианских блюд и напитков, для приготовления которых потребовалось полторы тонны продуктов. Каждый пришедший должен остаться сытым, довольным и одаренным вниманием.
Мы гуляем по кухне, заглядывая в огромные бурлящие котлы, беседуем с поварами, которые дают все не только посмотреть, но и попробовать. В конце дня родные собираются вкруг невесты и по очереди одевают ей на руки свадебные браслеты, предварительно обмакивая их в молоко, смешанное с розовой водой и лепестками роз. Это тихая и сокровенная процедура. Браслеты молодая жена носит на руках, не снимая, до тех пор, пока они не сломаются – последняя ощутимая связь с навсегда покидаемой семьёй.
Наутро мы отправляемся с самыми близкими членами обоих семей в сикхский храм Гурудвару, расположенный на утесе, возвышающемся над городом Гвалиор штата Мадхья-Прадеш. Храм воздвигнут святому, освободившему из темницы 40 царей плененных монгольским императором. В этом храме проходит венчание.
Перед тем как отправиться в храм, мы с братом невесты заходим повидать ее перед церемонией в одну из комнат для почетных гостей. Я чувствую себя смущенным и не достойным видеть её в праздничном одеяние раньше, чем её будущий супруг, однако из уважения делаю несколько фотографий этого великолепия. Стопы и руки ее до локтя покрыты искусно выполненным причудливым узором хной, темно-розовое платье расшито золотой и серебряной вязью, с кистей рук и почти до земли свисают подвески с помпонами, придающие всему наряду ещё больше торжественности.
В храм мы заходим босиком, повязав на голову оранжевые платки – этого требует традиция. Преклоняем колена перед святыней Гуру Грантхой – колоссальных размеров книгой божественных откровений, поднять которую под силу лишь трем-четырем могучим сикхам. Все пришедшие степенно рассаживаются на ковры, расстеленные на полу храма: женщины справа от алтаря, мужчины слева. Венчающихся усаживают перед алтарем, и начинается служба.
Под мерное звучание фисгармонии, каратал и табл все присутствующие на церемонии погружаются в благоговейное настроение. Трое статных, могучих сикха в голубых одеждах, с окладистыми бородами и в высоких чалмах, входят в храм и, склонившись перед святыней, садятся на мужской половине. Один из них, с прямым открытым взглядом и красивым мужественным лицом, на вид не более 35 лет, – лидер этой общины.
Пока я разглядываю лица, фигуры и одеяние этих людей, в церемонии наступает момент, когда жених и невеста совершают обход вокруг алтаря. Жених идет впереди, ступая маленькими сосредоточенными шажками, молитвенно сложа руки на груди. На его лице одновременно отражается сдержанная радость, уверенность в себе и упование на милость свыше. За ним, не выпуская из рук шарфа, повязанного вокруг его шеи, идет невеста. Её лицо выражает безграничную покорность и смирение, но в то же самое время от неё исходит какая-то неведомая сила, которая дает понять, что все происходящее в этот момент осознанный выбор её собственной неколебимой воли.
В этот момент меня буквально затапливает чувство глубокого уважения и преклонения перед людьми, осознающими и выполняющими свой долг. Недостаток подобных качеств в себе всплывает в виде сожаления о бессознательном использовании людей в качестве объектов своих желаний. Чистая атмосфера храма, песнопения и сильные духом люди рядом со мной не позволяют надолго омрачиться сожалением.
Церемония подходит к концу, глава общины храма благословляет супругов, повязывая им на шеи оранжевые шарфы. Этот жест делается в знак благодарности семье невесты за многолетнюю поддержку общины. Брат невесты с ощутимым облегчение признается мне, что для него свадебные хлопоты отныне закончены, поскольку все дальнейшие заботы о сестре теперь навсегда перешли к мужу сестры и его семье.
Мы возвращаемся в банкетный зал, чтобы отпраздновать свершившийся союз. Супругов встречают весело и торжественно. Несколько человек из самых близких членов семьи простирают над их головами красивый разноцветный платок, символизирующий семейный покров и опеку. Женщины из обеих семей танцуют перед молодоженами и их свитой под залихватский ритм барабанов. Когда вся процессия постепенно втекает внутрь площадки, члены обеих семей в порядке старшинства обмениваются подарками, золотыми украшениями и угощают друг друга сладостями, помещая их прямо в рот своего новоиспеченного родственника.
Супругов усаживают в большое кресло на сцене, где они и остаются в течение всего празднества, принимая подарки, поздравления, фотографируясь со всеми желающими, осыпаемые цветным рисом и деньгами. В это время гости вволю лакомятся отборными закусками, напитками и бесшабашно выплясывают на танцплощадке.
Так продолжается до самого вечера, пока не наступает время молодоженам покидать место празднества и отправляться в дом супруга. Я замечаю, как атмосфера вокруг внезапно меняется, появляется ощущение дискомфорта и тревоги. Процессия двигается к выходу, но, на сей раз, впереди самодовольно выплясывают молодые мужчины из семьи жениха. В их поведении читается неприкрытое торжество охотника, возвращающегося домой с крупной добычей. Они хватают всех, кто попадается им под руку, и силой тащат с собой в пляс.
Кульминацией картины становится сцена расставания девушки со своей семьёй. Опытные женщины, не скрывают своих слез, глядя на беспомощные слезы этого невинного создания, навсегда расстающегося со своей счастливой и беззаботной, окутанной родительской любовью жизнью. Супруг смущенно и с пониманием старается поддержать её в этот переломный момент.
После их отъезда у меня перед глазами ещё долго стоит эта поистине трогательная сцена, в которой выражается вся неотвратимость нашей судьбы и все смирение и мужество, с которым человек может принять её.
На следующий вечер свадебная вечеринка проходит на стороне мужа, и мы прибываем на неё уже как почетные гости, а не главные действующие лица.
Обстановка примерно та же, что и днем ранее: огромный сад, заставленный закусками и напитками, сцена с молодоженами, танцплощадка с панджабскими народными хитами. Внутреннее ощущение другое, люди другие.
Брат невесты делает любопытное замечание о том, что у слона есть два вида зубов: одни для того, чтобы жевать, а другие – напоказ. Из чего я делаю для себя вывод, что традиции, успешно выполняющие свою функцию в случае осознанных и искренних последователей, вырождаются и становятся неэффективны, когда люди поверхностны и невнимательны в следовании им.
