Даже после того, как лес был стёрт с лица земли, он может вернуться. С помощью технологий и терпения некоторые проекты помогают лесам вернуть свои старые территории.
Полвека назад леса покрывали большую часть Пиренейского полуострова. Но вскоре всё изменилось. Столетия войн и вторжений, сельскохозяйственная экспансия и лесозаготовки для добычи угля и судоходства уничтожили большую часть лесов и превратили такие места, как Матамориска, небольшая деревня на севере Испании, в вырождающиеся земли.
Засушливый климат и истощённые почвы не способствуют лесовосстановлению, но для Амстердамской компании Land Life – это идеальное место. «Обычно мы работаем там, куда природа не вернётся сама по себе. Мы едем туда, где условия более суровые с точки зрения погоды, с бурным или очень жарким летом», – говорит Юриан Райс, генеральный директор компании Land Life.
Эта компания засыпала своим фирменным устройством 17 бесплодных гектаров в Матамориске, принадлежащих региональному правительству. Устройство, которое называется Кокон, выглядит как большой биоразлагаемый картонный пончик, который может удерживать 25 литров воды под землей, чтобы помочь рассаде в первый год. Около 16 000 дубов, ясеней, грецких орехов и рябин были посажены в мае 2018 года. Компания сообщает, что 96% из них пережили палящее лето этого года без дополнительного орошения, пройдя критический рубеж для молодого дерева.
«Возвращается ли природа сама по себе? Возможно. Но это может занять десятилетия или сотни лет, поэтому мы ускоряем этот процесс», – рассказывает Арноут Асйес, главный технический директор компании Land Life, который контролирует сочетание беспилотных и спутниковых изображений, анализа больших данных, улучшения почвы, QR-тегов и т.д.
Его компания принадлежит к глобальному движению организаций, пытающихся спасти вымирающие или обезлесенные районы, начиная от буйных тропических низменностей до засушливых холмов в регионах с умеренным климатом. Подстегиваемые глобальными потерями биоразнообразия и изменением климата, эти группы продвигаются вперед по пути возрождения лесного покрова. «Это не теоретическое предложение. На осуществление этого требуются правильные стимулы, правильные заинтересованные стороны, правильный анализ и достаточно капитала», – говорит Уолтер Вергара, специалист по лесам и климату Института мировых ресурсов (WRI).
Как эти факторы объединяются вокруг конкретного проекта и возможно ли вообще сохранить разрушенные леса – зависит от того, какую экосистему вы имеете в виду. Вторичные леса в Амазонке отличаются от техасских сосен, восстанавливающихся после лесных пожаров, или бореальных лесов, которые покрывают большую часть Швеции. В каждом отдельном случае рассматриваются свои причины для осуществления программ лесовосстановления и для каждого случая есть свои особые потребности. В засушливых условиях вокруг Матамориски и аналогичных районах Испании компания Land Life обеспокоена быстрым опустыниванием. Так как основное внимание уделяется восстановлению экосистемы, они работают с организациями, которые не ожидают возврата своих денег.
Поскольку с 2015 года во всём мире было пересажено около 600 гектаров, а в этом году запланировано еще 1100 гектаров, стремление компании вписывается в Боннский вызов, направленный на глобальные усилия по восстановлению 150 миллионов гектаров обезлесенных и вымирающих земель в мире к 2020 году. Это территория размером примерно с Иран или Монголию. К 2030 году планируется достичь 350 миллионов гектаров – на 20% больше Земли, чем в Индии.
Эти цели включают в себя как восстановление лесных районов, которые потеряли плотность или выглядят немного слабыми, так и восстановление лесного покрова в районах, где он он полностью исчез. Эта глобальная цель разбита на более мелкие части и оформляется в Латинской Америке как инициатива 20х20, направленная на то, чтобы внести вклад в достижение общей цели в размере 20 миллионов гектаров путём активизации малых и средних проектов при политической поддержке правительств.
В отличие от Land Life Company, этот общерегиональный проект предлагает экономическое и деловое обоснование для лесовосстановления, даже если они восстанавливаются для сохранения биоразнообразия. «Вам нужно получить деньги частного сектора. И этот капитал должен увидеть отдачу от своих инвестиций», – говорит Уолтер Вергара. Исследование, которое он провёл, предсказывает, что Латинская Америка увидит оценочную чистую приведенную стоимость около $23 млрд в течение 50-летнего периода, если достигнет своей цели.
Деньги могут поступать от продажи древесины в устойчиво управляемых лесах или от заготовки «недревесных продуктов», таких как орехи, масла и фрукты с деревьев. Вы можете учесть, сколько углекислого газа ваш лес поглощает и продавать углеродные кредиты компаниям, стремящимся компенсировать свои выбросы. Или вы даже можете выращивать лес в надежде, что биоразнообразие привлечет экотуристов, которые заплатят за проживание, туры по наблюдению за птицами и питание.
Тем не менее, эти спонсоры не главный капитал. Деньги для инициативы 20x20 поступают в основном от финансовых организаций с тройными целями: скромная отдача от их инвестиций, экологические выгоды и социальные выгоды, известные как социально-преобразующие инвестиции.
Например, одним из партнёров 20х20 является немецкий фонд 12Tree. Они вложили 9,5 млн. долларов США в Куанго, участок площадью 1,455 га на Карибском побережье Панамы, который сочетает коммерческую плантацию какао с добычей древесины из вторичного леса, находящегося под устойчивым управлением. На свои деньги они перепрофилировали бывшее ранчо крупного рогатого скота, предоставили высококачественные рабочие места для окружающих общин и вернули свои инвестиции.
Даже на землях, расчищенных десятилетия назад и используемых в настоящее время фермерами, некоторые культуры могут сосуществовать с лесом, если найти правильный баланс. Глобальный проект под названием Breedcafs изучает, как деревья ведут себя на кофейных фермах, в надежде найти сорта культур, которым удаётся расти под тенью полога. Кофе растёт естественным образом в таких лесах, настолько размножаясь, что урожай доходит до корней.
«Возвращая деревья в ландшафт, мы оказываем положительное влияние на влажность, дождь, сохранение почвы и биоразнообразие», – говорит эксперт по кофе Бенуа Бертран, который возглавляет проект французского Центра сельскохозяйственных исследований по международному развитию (Cirad). Бертран анализирует, какой из десятков сортов кофе лучше подходит для этой системы. Аналогичный подход может быть применён к землям с какао, ванилью и фруктовыми деревьями.
Не каждый участок земли пригоден для лесовосстановления. Партнеры Уолтера Вергара ищут безопасные инвестиции, и даже Land Life Company управляет крупными проектами только в странах с низким уровнем риска, таких как Испания, Мексика или США. «Мы, как правило, избегаем крупномасштабных операций в некоторых частях Ближнего Востока или Африки, где не обеспечено постоянство», – говорит Юриан Райс.
Но в правильном месте, возможно, всё, что вам нужно, это время. В центральной части Тихого океана Коста-Рики национальный заповедник Бару площадью 330 гектаров не похож на ранчо крупного рогатого скота, которое было на его месте до 1987 года, когда Джек Юинг решил превратить это поместье в место для экотуризма. Вместо того, чтобы вмешиваться, друг посоветовал ему, дать природе волю.
Бывшие пастбища Бару в настоящее время являются буйными лесами, а именно более чем 150 гектарами вторичных лесов, восстановленных без вмешательства человека. За последние 10 лет на территорию заповедника вернулись Ревуны (род широконосых обезьян), Алые Ара и даже мигрирующие пумы, что способствовало развитию туризма и оживлению экосистемы. Джек Юинг, которому сейчас 75 лет, объясняет этот успех словами, которые его друг сказал три десятилетия назад: «В Коста-Рике, когда вы перестаёте пытаться управлять сухими кустами, джунгли возвращаются за своей местью».
Яна Доценко
Источник: BBC Future