В среде защитников животных Москвы, некоторых крупных городах России и СНГ, а также некоторых иностранных городов, имя Елены Надёжкиной известно почти каждому. Уже больше семи лет эта активистка выступает организатором и участком всероссийских и международных кампаний, выставок-пристройств животных, акций солидарности, круглых столов и лекций. До зоозащиты она много лет была волонтером: спасала и пристраивала бездомных кошек и собак. Кроме того, активистка участвовала в таких крупных экологических кампаниях, как защита Химкинского, Бутовского и Цаговского лесов и спасение «химкинских заложников». Сегодня Елене самой нужна помощь – она серьезна больна, но при этом не прекращает вести зоозащитную деятельность.
С 2003 года зоозащитница страдает тяжёлой формой аутоиммунного генетического заболевания с труднопроизносимым названием «анкилозирующий спондилит, HLAB-27 ассоциированный». Недавно плюсом к уже имеющемуся диагнозу выявили еще ряд других, что объясняет сильное ухудшение ее состояния за последнее время. Прогрессирующая болезнь привела к разрушению трех суставов и теперь ей нужно несколько операций, чтобы остановить процесс. С осени 2015 года Елена вынуждена передвигаться на большие расстояния в инвалидном кресле, до этого она несколько лет ходила на костылях.
В этой статье мы не просто хотим попросить помощи. В первую очередь, мы решили поговорить с интересным человеком, которому есть, что рассказать о сострадании, дружбе, самопожертвовании, путешествиях автостопом на инвалидном кресле, и, конечно, борьбе за то, чтобы сделать этот мир немного лучше. Мы надеемся, что оптимизм и сила духа нашей героини вселит в кого-то надежду и поможет в борьбе с собственным недугом.
«Я ПРОТИВ ЛЮБЫХ ВИДОВ ДИСКРИМИНАЦИИ»
С чего все началось? Как ты стала волонтером и активистом?
Я с детства любила животных: таскала домой больных кошек и собак, прятала их в бане или коридоре, летом – во дворе, чтобы не видели родители, которые уставали от бесчисленного количества моих питомцев повсюду. Денег на ветеринаров у меня не было, поэтому я их лечила, как могла. Например, я выкормила из пипетки котенка нескольких дней от роду, которого пытались утопить в пруду.
Потом наступили годы учебы и работы, когда времени на волонтерство совсем не оставалось. С 2006 года я снова взялась за спасение бездомных кошек и собак. Деньги собирала на форумах, часть добавляла сама. Это был бесконечный непрерывный поток: десятки питомцев на кураторстве, вечная нехватка средств, бессонные ночи за капельницами. При этом тебе еще нужно было успевать работать. В какой-то момент я поняла, что борюсь не с причиной, а со следствием. Так может продолжаться до конца жизни, но будет лишь каплей в море. Тогда я решила заняться защитой прав животных. Это было в 2009 году.
Логичный вопрос, который любят задавать зоозащитникам. Почему животные, а не люди?
Я не могу сказать, что против помощи кому бы то ни было, и я участвовала в кампаниях помощи людям (об этом – ниже – прим. Авт.). Я вообще против любых видов дискриминации, в том числе по биологическому виду и всегда буду на стороне угнетенных, за равные права и возможности для каждого. Я биоцентристка: животные имеют такие же права, как и все люди, при этом за них почти некому заступиться, они даже сказать не могут, что именно у них болит, чем их обидели. В то же время они способны чувствовать то же самое, что и мы. Им все равно как ты выглядишь, сколько у тебя денег, каковы твои интеллектуальные способности, – они любят тебя не за это.
На каком этапе ты стала вегетарианкой и веганкой?
На вегетарианство перешла в 2000 году и только через 9 лет стала веганкой. Почему я не отказалась от продуктов эксплуатации животных раньше? Думаю, дело тут в недостатке информации. Я, как многие, была уверена, что если я не ем мяса, то этого достаточно. Я не подозревала, что производство продуктов эксплуатации животных не менее жестоко, чем убийство. Наверное, в 2009 году у меня начала вырабатываться определенная жизненная позиция, я совершенно точно не хотела участвовать ни в какого рода жестокости.
«СО ВРЕМЕНЕМ ВСЕ БОЛЬШЕ НАЧИНАЕШЬ ПОНИМАТЬ, ЗА ЧТО ТЫ БОРЕШЬСЯ»
Расскажи про самые свои важные акции.
Сложно выбрать более и менее значимые, потому что эффект от такого рода мероприятий почти невозможно измерить, но я попробую систематизировать свой опыт.
1. Митинг против переселения животных в недостроенных мега-приюты (2010 год).
С 2009 года я начала заниматься защитой прав животных. Влиться в движение мне помогла Эмилия Надин, известная в свое время активистка. Позже, когда я организовывала свой первый митинг, я познакомилась с Ириной Артёменковой, зоозащитницей, которая вместе с Ольгой Корзининой и Ильей Блувштейном впервые в России запускали программу отлова и стерилизации в Москве в начале 2000-х. В 2008 году программу отменили, а всех животных по указу заместителя мэра П.П. Бирюкова решено было перемещать в недостроенные мега-приюты (кстати, решение об отмене программы ОСВВ (отлов-стерилизация-вакцинация-возврат) до сих пор не вступило в законную силу). Мой митинг был направлен как раз против этих варварских методов. Дело в том, что в этих мега-приютах при полном отсутствии финансирования не было никаких условий для более-менее сносного содержания животных – туда элементарно не привозили еду. Так, например, в Кожуховском приюте собак не кормили полгода: животные умирали голодной смертью. Тонны писем в прокуратуру и заявлений в суды не изменили ситуацию. Мы получили отказ в возбуждении уголовного дела, несмотря на большую шумиху в СМИ.
2. Митинг против убийства животных к Евровидению-2009.
Был направлен против истребления животных к Евровидению-2009, которое, как вы помните, проходило тогда в Москве. Власти наводили лоск в городе кровавыми методами: животных просто убивали на улицах, чтобы они не «портили» внешний вид Москвы.
3. Всероссийские акции в защиту бездомных животных (ежегодно с 2009 по 2013 гг.). Борьба за закон «Об ответственном обращении с животными».
В этом же году мы с Эмилией Надин делали Всероссийскую акцию в защиту бездомных животных – впервые в России, первую в своем роде кампанию с едиными требованиями. В ней участвовали порядка 30 городов. Впоследствии их было еще четыре, а также Всероссийский автопробег в защиту животных в 2015 году. За принятие Закона об ответственном обращении с животными, прекращение убийства бездомных собак и кошек ради регулирования их численности и введение Программы ОСВВ мы боролись 6 лет. И сегодня наши требования остаются теми же. Закон по-прежнему не принят (перенесен на следующую сессию Госдумы). Мы идем очень маленькими шагами, но в верном направлении, так как с начала 2009 года в некоторых городах России все-таки ввели ОСВВ. Некоторые региональные чиновники соглашаются, что стерилизация и возврат в среду обитания – единственно верные способы решить проблему, как с экономической точки зрения, так с эпидемиологической. О этом уже очень давно твердит Всемирная Организация Здравоохранения. Еще одна маленькая победа: полиция начала принимать заявления о жестоком обращении с животными (до 2009 года это было трудно осуществимо).
4. Кампания против эвтаназии животных в приютах Москвы.
В 2010-м правительство Москвы собиралось выпустить документ, который разрешал эвтаназию в муниципальных приютах. Но эта идея с треском провалилась: к мэрии, несмотря на морозный февральский день, пришло около 1500 волонтеров одновременно, которые помогали неравнодушным людям отправлять обращения на имя мэра. Протестующих шли вплоть до закрытия мэрии, случился большой переполох, все СМИ были на нашей стороне. После этой акции я сильно заболела (пропал голос) и около 2-х недель совсем не могла говорить, но животных мы отстояли – все жертвы были оправданы!
5. Борьба против депортации бездомных собак в Ярославскую область.
Чиновники задумали построить один мега-приют на 15 тысяч животных в Ярославской области и депортировать туда всех собак из столицы! Очевидно, что идея безумна: большинство животных просто бы не доехали, да и никакой контроль за происходящим в этом приюте был бы невозможен. Тогда нам удалось подключить медийных людей, к мэрии снова пришли толпы протестующих и народный артист России Юрий Антонов (большой любитель животных). На следующий день мы провели пресс-конференцию в РИА Новостях. И снова победа!
6. Акции солидарности.
Еще одна важная акция – против убийства животных на Украине к Евро-2012. Тогда бездомных собак живьем закидывали в передвижные крематории. Жители находили огромные свалки убитых животных под Донецком, куда скидывали недобитых щенков, где те умирали от травм и голода. Я занималась координацией поддержки украинских зоозащитников в России и организацией митинга в Москве. Нам даже удалось подключить другие страны.
Также я участвовала в акциях солидарности – против фермы «Мазор» в Израиле, разводящих приматов на опыты, против компаний, сотрудничающих с вивисекторами, против меховой индустрии и многое другое.
Чем занимается инициативная группа «Живодерам. Нет», в которой ты состоишь?
Информированием в защите прав животных, в борьбе с живодерами, называющими себя догхантерами, проведением акций, митингов, выставок-пристройств животных из приютов, проведением акций солидарности, волонтерством. В полноценном виде ИГ появилась в 2012 году с запуском сайта. Раньше при Общественной Палате РФ (ОП) действовала группа по обращению с животными, куда я входила. Мы проводили слушания по проблеме бездомных кошек и собак, краснокнижных животных и перелетных птиц. Приглашали на встречи региональных зоозащитников и чиновников. Несколько лет назад нам удалось отменить в ряде регионов охоту на перелетных птиц, но это, к сожалению, была разовая кампания (весеннюю охоту отменили, осенняя – возобновилась).
Кроме того, данная рабочая группа на базе ОП обработала все поправки, присланные к вышеупомянутому законопроекту «Об ответственном обращении с животными», который сейчас находится на рассмотрении в Госдуме. В результате мы получили отличный текст, отвечающий нормам гуманности и учитывающий пожелания регионов. Но, увы, этот вариант закона отклонили весной этого года и, вероятно, осенью начнется новый этап борьбы. По нашей информации, сейчас в ГД осталась версия законопроекта, разработанная Комитетом Природопользования, далекая от зоозащитной сути и направленная, скорее, на охрану человека от животных, а не наоборот. Региональные организации шлют в ГД свои ноты протеста, но бесполезно (Сегодня в ГД разработали свой вариант законопроекта, но официально его текст так и не был опубликован – Прим. Авт.).
Думаешь, что этот закон сможет что-то изменить? Не станет ли он очередной формальностью?
Конечно, я не строю иллюзий и понимаю, что с принятием закона жестокость к животным прекратиться не сможет, но нужно же с чего-то начинать.
Важно менять отношение людей к братьям нашим меньшим, и тому, КТО и ЧТО нас окружает. Нужно перестать потребительски относиться к природе и живым существам, не искать личной выгоды и понимать, что все мы равны. Это сложно с учетом общей политики государства и навязанных стандартов поведения, когда любое отклонение от некоей нормы рассматривается как нечто ненормальное.
Ты же занималась и экологическими акциями?
Да, я была участником кампании против вырубки Химкинского леса. Как вы помните, на месте этого лесного массива планировали строить трассу. При этом власти не прислушивались к мнению экологов, которые пытались объяснить, что лес нельзя уничтожать не только по причине того, что это легкие Москвы, но и еще потому что это дом для множества краснокнижных растений и насекомых. Не прислушивались чиновники и к мнению жителей. Власти отметали все альтернативы строительства дороги в объезд.
Эта кампания для некоторых активистов и журналистов закончилась трагично. Самый яркий пример тому – эколог Михаил Бекетов, которого избили, сделав инвалидом, а через несколько лет он умер от последствий полученных травм.
Также я участвовала в кампании в защиту «химкинских заложников». Как известно, что в ходе противостояния в СИЗО оказались журналист Алексей Гаскаров и активисты братья Солоповы, Максим и Денис. Общественность была возмущена, люди устраивали стихийные митинги около администрации Химок. В итоге одному из братьев пришлось уехать за границу, второму дали условный срок. Алексея Гаскарова полностью оправдали.
Мне приходилось бывать на судах, я знала родителей активистов. Они очень переживали, но во всем поддерживали детей, ходили на акции, общались с журналистами, делали все, что могли. На мой взгляд, это очень сильный поступок для родителей, особенно для тех, кто изначально далек от темы активизма.
Еще были кампании по спасению Бутовского и Цаговского лесов (Жуковский). В Жуковском было развито палаточное движение: люди строили баррикады, останавливали технику. Я участвовала в противостоянии как рядовой активист.
На каком-то этапе к противостоянию все больше стали подключаться простые жители. Так всегда бывает: те, кто обычно сидит дома и смотрит новости по телевизору, в какой-то момент может выйти на улицу и начать защищать свою территорию.
Как-то раз конфликт достиг критической точки. Чоповцы спровоцировали людей: местные не выдержали и полезли с кулаками, началась настоящая массовая драка. Жители вместе с активистами побежали сносить незаконно поставленный забор, которым был обнесен вырубаемый участок леса. Кто-то вручил мне камеру и сказал: «Лена, держи! Будешь снимать!». Потом я поняла, что так меня пытались защитить.
Помню, я спросила на камеру одного из чоповцев:
– Что дальше?
– А дальше ничего. Дальше беспредел! – ответил тот.
Это стало крылатой фразой в Сети. Еще в ролике был момент, когда чоповец намахивается на пожилого мужчину, но путь ему преграждает активист, который несется с криком: «Не трогай деда, б@!».
Драка перенеслась на проезжую часть, приехали сотрудники ГИБДД и оцепили трассу; полиция подогнала ПАЗики и начала забирать активистов.
Не страшно ли участвовать в подобных мероприятиях?
Нет, так как я уже давно в этом движении. Со временем все больше понимаешь, за что ты борешься. Когда я только пришла в зоозащиту, то думала, стоит написать письмо в прокуратуру, виновных накажут, и мы всех спасем. Мы днями и ночами собирали доказательства жестокого обращения с животными, заявления от потерпевших. Но в процессе я поняла, что нельзя быть такой дурочкой, что этой системе уже много лет. Мы пытаемся сдвинуть маленькие камни в огромной горе, но если нас будет много, мы сможем разобрать всю гору.
СТОПОМ ПО ЖИЗНИ
Ты много путешествовала одна? Сложно представить себе это чисто технически.
Жажда приключений побеждала все. Я иногда путешествую с целью стать участницей того или иного активисткого фестиваля, где можно чему-то научиться на воркшопах, мастер-классах, лекциях. На костылях и с тяжелой сумкой, где я вынуждена носить многочисленные медикаменты, включая сумку-холодильник для лекарств, странствовать было непросто, но осуществимо.
До 2014 года я много ездила автостопом и на электричках. После, когда я начала передвигаться с костылями, приходилось искать бюджетные варианты на поезде. В Австрию я поехала на один из форумов. Такие мероприятия обычно проходят по заявкам, то есть на них не бывает случайных людей – только приглашенные. Так как я была заявлена как лектор, мне оплатили дорогу туда и обратно, а также питание и проживание. Такая же схема была и в Германии.
Но ты же не знала языка?
Да, я не знаю ни английского, ни немецкого, поэтому взяла с собой разговорник, но позже поняла, что он совершенно бесполезен. Нужен словарь, чтобы быстро смотреть непонятные слова. На самих мероприятиях обычно бывают переводчики, так что проблем с общением нет. К тому же есть язык жестов и базовые знания на уровне средней школы.
Как ты решала вопрос с питанием? Сложно ли вегану с аллергией на глютен подобрать себе меню в дороге и на мероприятиях?
Когда ты заполняешь заявку на фестиваль, то у тебя спрашивают все условия проживания: можешь ли ты или нет самостоятельно передвигаться, есть ли у тебя аллергия и пр. После этого организаторы пытаются создать участникам оптимальные условия. Что касается еды, то на подобных фестивалях она априори веганская, так как человек, который ест мясо, запросто может обойтись без него несколько дней, а вот веганы не смогут есть еду животного происхождения.
Кстати, меня поразил тот факт, что в Европе на этикетках пишут полный состав ингредиентов. Если же кто-то из производителей нарушит это правило, то рискует получить крупный штраф и серьезные проблемы вплоть до закрытия производства. В России, как известно, не учитывается 2-3% содержание того или иного компонента при написании состава продукта.
Расскажи про путешествие автостопом на инвалидном кресле. Многим бы и в голову такое не могло прийти.
Это было в Грузии в прошлом году, когда мы ездили на веган-форум. До Тбилиси я добиралась через «Бла-бла-кар». Изначально передвигалась я на двух костях, но большие расстояния преодолевать было тяжело, поэтому друзья предложили купить мне в Тбилиси кресло для инвалидов и отправиться всем вместе в горы. Для начала мы решили испытать коляску в столице. И это был печальный опыт, так как все улицы Тбилиси вымощены брусчаткой, а редкие участки с тротуаром заставлены лотками с фруктами и овощами, очень часто посередине тротуара можно встретить столб! Так или иначе, мы поняли, что в горы ехать не стоит, поэтому отправились автостопом в деревню к бабушке нашего друга. И тут хочется упомянуть про грузинское гостеприимство. Мы приехали в гости к бабушке нашего друга, но без самого друга! И эта добрая женщина приютила нас на ночь и приготовила веганские блюда, несмотря на то, что некоторых из нас впервые видела. И мы не услышали от нее стереотипных фраз о необходимости мяса, белка и пр.
Путь домой в Москву прошел не без приключений. Я взяла дешевый билет на самолет из Владикавказа. С трудом нашли бюджетное такси, но машину подали на два часа раньше, когда я еще не было собрана! В Грузии обычно все наоборот. Если тебе звонит оператор и сообщает, что машина подана, торопиться не нужно – скорее всего, она еще не приехала и будет не раньше, чем через 20-30 минут. Поэтому на пассажира, опоздавшего на полчаса, тоже никто не кричит – неторопливость типична для южного менталитета. Но в моем случае ситуация была обратная, видимо, из-за предстоящей дальней дороги. Тем не менее, нам удалось найти человека, который вез еще трех пассажиров через границу и согласился захватить и меня.
По дороге у нас постоянно ломалась машина, часть пути нас тащили на буксире какие-то совершенно незнакомые водители. Я уже успела свыкнуться с мыслью, что мы не успеем пересечь границу до ее закрытия и придется нам ночевать в автомобиле впятером. Дело в том, что Военно-Грузинская дорога, соединяющая Владикавказ и Тбилиси, серпантинная. Там часто случаются обвалы, сходит сель, поэтому чтобы избежать несчастий на ночь границу закрывают. Но каким-то чудом мы проскочили таможенный пост.
Таксист выгрузил меня около хостела и уехал. Когда я зашла внутрь, администратор долго смотрела на меня дикими глазами прежде чем оформить. Я зашла в холл на двух костылях, толкая впереди себя коляску с огромным рюкзаком на ней. Выяснилось, что нужного номера нет – таксист, который бронировал номер, обманул меня, чтобы не возить дальше по гостиницам. На имеющийся в наличии индивидуальный номер у меня не хватало денег. Администратор сначала возмущалась, но потом смягчилась и сделала большую скидку.
Утром мне вызвали такси до аэропорта. Новый таксист оказался очень добрым и отзывчивым человеком, он не только довез меня за неполную стоимость, но и долго ругался с охранниками аэропорта, чтобы его пропустили на территорию терминала. Я ему очень благодарна за помощь. Не знаю, как его зовут, но я передаю ему привет!
В аэропорту я оформила себе сопровождение на инвалидном кресле. Лучше, конечно, это делать за несколько дней до отлета. В услугу входит помощь сотрудника аэропорта и инвалидное кресло. Сопровождающий проходит с тобой регистрацию и таможенный контроль без очереди и помогает на всем пути до трапа самолета.
Кстати, когда этой весной я ездила на поезде на активисткий форум, мы заказали сопровождение через РЖД – от станции метро до вагона плюс встречу в месте прибытия.
В РОССИИ ВЕГАН-ДВИЖЕНИЕ МАРГИНАЛИЗИРОВАННО
Я знаю, что ты участвовала в акции против дельфинария в Батуми?
Да, в Батумском дельфинарии была очень насыщенная программа (2-3 выступления в день): животных заставляли работать по много часов подряд. Активисты из Грузии, России и Турции решили призвать обычных людей пожалеть несчастных животных и не ходить на подобные шоу. Я снимала фото, а несколько зоозащитники поднялись по ступенькам на крышу и развернули плакаты и баннер. На них сразу набросились с кулаками охранники. Причем если активисты просто уворачивались от ударов, пытаясь защитить транспаранты, то охранники не жалели ударов и вели себя очень агрессивно, под конец в ход пошли перцовые баллоны.
Полицию вызвали сами же участники акции и сами же поехали в участок писать заявление о нападении. Пока нам искали переводчиков и составляли протоколы, сотрудники дельфинария выпустили пресс-релиз, который описывал, как толпа зоотеррористов из разных стран напали на их заведение и пыталась выпустить животных на свободу! Большего бреда нам в жизни не приходилось слышать. Как они себе это представляли? Мы тащим огромного дельфина примерно 20-25 км через весь город и выпускаем в море на общественном пляже?
Позже нам удалось реабилитироваться, дав большое интервью для «Радио Свободы». Про акцию написали не только в Грузии и России, но и в ряде других стран, например, в США, Иране, Турции, представив ее как международную.
Чем отличаются защитники животных в разных странах?
В Европе люди изначально более толерантные и у них есть четкое понимание, что такое границы частной жизни и личной свободы. Там совершенно спокойно воспринимают не только банальные пирсинг и тату, но и твои взгляды и образ жизни. Яркий пример тому – отношение к фриганству, которое становится все более распространенным в мире. Если в России активисткое движение маргинализированно, то в Европе рядовые офисные сотрудники могут по выходным участвовать в веган-демонстрациях и флешмобах.
НЕВИДИМКИ С НЕСУЩЕСТВУЮЩИМИ ДЛЯ ОБЩЕСТВА ПРОБЛЕМАМИ
Дай, пожалуйста, свой персональный совет людям, которые ограничены в передвижениях, но хотят быть активистами.
Думаю, что главное не бояться просить помощи, а вашим товарищам – предлагать ее. Рассчитывать на государство или фонды не стоит. Мы пробовали найти НКО в России и за рубежом, где бы нам что-то посоветовали, помогли собрать деньги через краудфандинговые платформы на операцию по замене суставов*. Но, к сожалению, большинство таких фондов не занимаются персональной помощью и не дают советов**.
Государство же считает, раз ты и так больна, то тебе и помощь оказывать необязательно. Но если человека нельзя вылечить, то это не значит, что ему нельзя помочь! При любом тяжелом заболевании можно подобрать поддерживающую терапию, при которой ты можешь себя чувствовать относительно комфортно.
Недавно я узнала, что в Москве 10% людей имеют инвалидность, это 1,5 млн. Сколько из них маломобильных граждан, сказать сложно. Это невидимая физически категория общества, про которых мы ничего не знаем, но это не значит, что ее не существует. Эти люди часто не имеют возможности даже выбраться на работу, если вдруг им посчастливиться ее найти. Ощущение, будто нас просто не нет. Абсолютно все вокруг приспособлено только для здоровых, и ты ощущаешь себя невидимкой с несуществующими для общества проблемами, которые ты вынуждена решать самостоятельно.
И при этом ты своей деятельностью доказываешь, что не только существуешь, но меняешь это общество к лучшему.
Я не могу сказать, что моя болезнь мне не мешает: бывает, что я не могу встать с кровати, бывают очень сильные боли, которые не дают спать, плохое настроение. Я могу далеко не все, что доступно здоровым людям. Но у меня есть желание продолжать жить, быть полезной, узнавать новое, общаться, путешествовать. И я нахожу в себе силы на это. И главное, я хочу успеть сделать больше сегодня, потому что не знаю, что будет со мной завтра, смогу ли я до конца поправиться или нет.
В каких акциях ты вынуждена была участвовать удаленно?
С осени 2015 года я стала себя совсем плохо чувствовать, передвигаться на костылях уже было тяжело. Но я продолжила активисткую деятельность дистанционно. Интернет, телефон, компьютер дают нам колоссальные возможности. Ты можешь делать как всероссийские, так и международные кампании, быть их координатором, списываться и созваниваться с региональными организаторами и владельцами площадок, писать пресс-релизы, пиарить акции в социальных сетях.
Таково было мое участие в кампании по спасению зоозащитницы Виктории Павленко, которую несправедливо обвинили в краже собаки-поводыря. Несколько раз, правда, я приезжала на суды на инвалидном кресле (мне помогали друзья). В российских реалиях это возможно только с сопровождающим, так как общественный транспорт и улицы Москвы, как и всех российских городов, совершенно не приспособлены для маломобильных людей. Точно так же я участвовала в организации Всероссийского автопробега «Стерилизации-да! Убийствам-нет!», я не раз организовывала большие мероприятия, находясь в больницах. Оставалось только непосредственно прийти на саму акцию, и мне всегда везло, – меня выписывали до мероприятия.
В данный момент я снова нахожусь в больнице, и моя лечащий врач решила побеседовать со мной о необходимости какого-то хобби. Я ответила, что хобби у меня есть, и мне, скорее всего, надо начать больше уделять внимания себе и лечению. Люди считают, раз ты не можешь быть достаточно мобильной, то ты, очевидно страдаешь от безделья. А мои друзья, наоборот, говорят: «Занимайся больше собой»! Это стереотип, что больной человек не может быть состоявшимся, что он неполноценен.
Условия жизни в Европе для таких граждан сильно отличаются?
Да, если судить по моему личному опыту, то, например, в Германии и Австрии все иначе. Там автобусы, подъезжая к остановке, останавливается очень близко с бордюром и наклоняется на бок, чтобы человек в инвалидном кресле смог самостоятельно зайти в салон. В метро почти на каждой станции есть лифты. Я себя ощущала там как рыба в воде, в отличии от Москвы, где я постоянно вынуждена сталкиваться с трудностями. Тут ты не всегда даже в магазин или аптеку можешь попасть.
С какими еще стереотипами тебе приходится сталкиваться в плане отношения людей к людям с ограниченными возможностями?
В первую очередь – это невежество и нежелание узнать подлинное положение дел, нежелание идти на контакт. В метро на тебя пристально смотрят другие пассажиры, кто-то спрашивает, что с тобой случилось, начинают делать какие-то предположения, даже не услышав ответа, и не узнав, хочешь ли ты про это говорить. Мне кажется, важно повышать уровень своего самосознания.
Быть может, люди таким образом хотят посочувствовать и помочь?
Тогда можно просто предложить помощь без лишних вопросов! Иногда это очень нужно. Часто достаточно просто обернуться вокруг, не обязательно вступать в армию волонтеров. Наверняка в вашем же доме есть люди, нуждающиеся в поддержке. Банальная и самая насущная проблема – сопровождение в поездках (кстати, в «Контакте» есть группа «Волонтеры на колесах», которые помогают маломобильным людям в передвижениях по городу).
Как совмещать работу и активизм?
Волонтерство – легко: ездить в приюты и пристраивать животных можно по вечерам и в выходные дни. Еще один вариант – стать фрилансером и самостоятельно распределять время и нагрузку. Например, я сейчас работаю в мастерской по пошиву типи (стилизованные передвижные жилища североамериканских индейцев), шью детские варианты. Спрос, конечно, небольшой, но это хоть какой-то заработок. Подарки подругам и друзьям я тоже часто делаю сама.
Если ты выбираешь активизм, то нужно понимать, что построить карьеру вряд ли получится. Если тебе важна самореализация в работе, приходится трудиться в неурочное время, сил и времени на что-то другое не останется. Чем бы вы не занимались, вы всегда можете ходить на митинги и демонстрации, как рядовой участник, и стать веганом, конечно! Это уже немало.
*КАКАЯ ПОМОЩЬ НУЖНА ЕЛЕНЕ
На данный момент Елене требуется операция по замене обоих тазобедренных суставов, которая должна снова поставить ее на ноги. Стоимость замены на одном суставе 7700 евро, одномоментная операция на двух суставах — 13200 евро. Кроме того, Лене необходимо лечение и дообследование. Но это в перспективе. Сейчас группа поддержки активистки пытается найти средства хотя бы на одну операцию.
В поддержку Лены выступили такие известные зоозащитные организации, как «Вита», Альянс Защитников Животных, благотворительные фонды защиты животных «Дарящие надежду», веганское кафе Loving Hut, а также больше десятка кооперативов, артелей, творческих союзов, реализующих этичные товары. Последние участвуют в благотворительной акции «Ленин месяц»: часть прибыли перечисляют на лечение. В июне подруги Лены организовали благотворительное мероприятие в ее поддержку с лекциями, мастер-классами и концертом. Им удалось собрать 30 тысяч рублей. Лене звонят и пишут знакомые и просто неравнодушные люди из Риги, Киева, Алматы, Германии.
«Когда друзья организовали мне благотворительный сбор и сделали группы (https://vk.com/leninden и https://www.facebook.com/groups/1211239702219999/), я вообще не ожидала, что получится собрать хотя бы 50 тысяч рублей, а сегодня сумма превысила 400 тысяч рублей. Я очень благодарна моим друзьям и всем, кто пишет и звонит со словами поддержки. Это дает силы сопротивляться болезни и не унывать», – говорит Елена.
** Лишь в одной НКО нам порекомендовали сделать операцию по квоте в Московском областном научно-исследовательском клиническом институте им. М.Ф. Владимирского (МОНИКИ). Но выяснилось, что бесплатно туда могут попать только жители области. Другая рекомендованная нам клиника в Башкирии не делает необходимых мне операций, так как занимается в основном позвоночником.
Светлана Зотова