Давайте представим: у животных появилась возможность говорить с нами и доносить до нас свои мысли. Изменился ли бы от этого взгляд людей на употребление животных в пищу?
Известный британский футуролог Ян Пирсон предсказывал, что к 2050 году человечество сможет имплантировать своим питомцам и другим животным устройства, которые дадут им возможность говорить с нами.
Встает вопрос: если такое устройство сможет дать голос и тем животным, которых выращивают и убивают для употребления в пищу, заставит ли людей это пересмотреть их взгляд на поедание мяса?
Прежде всего, важно понять, какими именно возможностями подобная технология наделит животных. Сомнительно, что она позволит животным скоординировать свои усилия и свергнуть своих поработителей каким-то оруэлловским способом. У животных есть определенные способы общаться друг с другом, но объединять друг с другом свои усилия для достижения каких-то замысловатых целей они не могут, поскольку это потребовало бы от них дополнительных способностей.
Вероятно, эта технология обеспечит некоторое семантическое наложение на текущий коммуникативный репертуар животных (например, «гав, гав!» будет значить «нарушитель, нарушитель!»). Вполне возможно, что одно только это может заставить некоторых людей отказаться от поедания мяса, поскольку говорящие коровы и свиньи «гуманизировались» бы в наших глазах и казались бы нам более похожими на нас самих.
Есть некоторые эмпирические доказательства в поддержку этой идеи. Группа исследователей во главе с писателем и психологом Броком Бастианом попросила людей написать короткое эссе на тему того, чем животные похожи на людей или наоборот – люди на животных. Участники, которые гуманизировали животных, имели более позитивное отношение к ним, чем участники, находившие у людей черты животных.
Таким образом, если бы эта технология позволила нам думать о животных больше как о людях, то она могла бы способствовать лучшему обращению с ними.
Но давайте на минутку представим, что такая технология могла бы сделать большее, а именно – раскрыть нам разум животного. Один из способов, как это могло бы принести пользу животным, – это показать нам, что животные думают о своем будущем. Это могло бы помешать людям видеть в животных пищу, потому что заставило бы нас видеть животных как существ, ценящих свою собственную жизнь.
Само понятие «гуманного» убийства основано на идее, что животное можно лишить жизни, приложив усилия к тому, чтобы свести к минимуму его страдания. И все потому, что животные, по нашему мнению, не задумываются о своем будущем, не ценят свое будущее счастье, застряли «здесь и сейчас».
Если бы технологии дали животным возможность показать нам, что у них есть видение будущего (представьте, что ваша собака говорит: «Хочу поиграть в мяч!») и что они ценят свою жизнь («Не убивайте меня!»), вполне возможно, что мы бы больше сострадали животным, убиваемым ради мяса.
Однако тут могли бы возникнуть некоторые загвоздки. Во-первых, возможно, что люди просто приписали бы способность формировать мысли технологии, а не животному. Следовательно, это не изменило бы наше фундаментальное представление об интеллекте животных.
Во-вторых, люди часто склонны в любом случае игнорировать информацию касательно интеллекта животных.
В серии специальных исследований ученые экспериментально изменили понимание людьми того, насколько умны различные животные. Обнаружилось, что люди используют информацию об интеллекте животных таким образом, чтобы она не давала им чувствовать себя плохо из-за участия в причинении вреда разумным животным в их культуре. Люди игнорируют информацию об интеллекте животных, если животное уже используется в пищу в данной культурной группе. Но когда люди думают о животных, которых не употребляют в пищу, или животных, которых используют в качестве пищи в других культурах, они думают, что интеллект животного имеет значение.
Поэтому вполне возможно, что предоставление животным возможности говорить не изменит морального отношения людей к ним – по крайней мере, к тем животным, которых люди уже употребляют в пищу.
Но мы должны помнить очевидную вещь: животные общаются с нами и без всяких технологий. То, каким образом они говорят с нами, влияет на наше отношение к ним. Нет большой разницы между плачущим испуганным ребенком и плачущим испуганным поросенком. А молочные коровы, у которых крадут телят вскоре после рождения, неделями скорбят и душераздирающе кричат. Проблема в том, что мы не утруждаемся тем, чтобы по-настоящему прислушаться.
Вероника Кузьмина
Источник: The Conversation