18 июля в водах Южной Кореи произошло прекрасное событие – специалисты выпустили на волю, после многих лет заточения в дельфинарии и курса реабилитации, двух корейских дельфинов Дэпо и Гумдунг. Перенять опыт корейских специалистов по реабилитации афалин приехали активисты общественного движения «Спасаем дельфинов». На вопросы Vegetarian о том, как выпуск афалин на свободу поможет экологии, почему дельфинарии не спасают покалеченных особей и когда реабилитационный центр для китообразных появится в России, ответила учредитель движения Оксана Федорова.
Оксана, как же вы попали на этот курс по реабилитации дельфинов в Корее?
Ещё в 2016 году мы вышли на связь с корейскими специалистами. Тогда мы советовались с ними по вопросу GPS-метки для дельфина Зевса, которого вместе со вторым дельфином Дельфой, нашей команде удалось вызволить из передержки с совершенно ужасающими условиями – их держали на ферме в грязном ледяном мелком бассейне, переоборудованном из силосной ямы. Но их состояние на момент конфискации было чрезвычайно критическим, и Дельфа умерла 21 декабря 2016... А пока мы добивались правильных условий реабилитации и выпуска Зевса на свободу, он тоже погиб 5 апреля 2017, так и не познав заслуженной свободы. Когда в мае 2017 года появилось новость о реабилитации двух дельфинов в Корее, я сразу же связалась с корейскими коллегами, рассказала про нашу ситуацию в России и необходимость центра реабилитации.
Это единственный подобный реабилитационный центр в мире? И почему его удалось построить именно в Корее?
На самом деле, в Корее пока нет стационарного центра, который бы функционировал круглый год. Реабилитация дельфинов уже в третий раз проходит в мобильном морском вольере – для этого используют арендованный рыбный садок диаметром 35 метров. В Индонезии несколько лет назад построили стационарный реабилитационный вольер в море, но пока не удалось конфисковать ни одного дельфина из-за коррупции, процветающей в этой стране. Но индонезийские зоозащитники упорно борются, и мы уверены, что скоро услышим хорошие новости и из Индонезии. В Америке сейчас идут поиски места для санктуария, в котором будут жить косатки и белухи после жизни в дельфинариях. Индустрия развлечения с морскими млекопитающими в США стремительно теряет популярность после выхода документального фильма «Чёрный плавник» в 2013 году.
А у каждого ли дельфина есть шанс на полную реабилитацию?
Для того, чтобы ответить на этот вопрос, я часто использую аналогию с человеком. Представьте, что вас похитили, держали взаперти и заставляли работать за еду в течение, скажем, 10 лет. И вот, в один прекрасный день, вы оказались на свободе. Сможете ли вы жить в условиях долгожданной свободы? Наверняка. Хотя возможно потребуется некоторая адаптация. С дельфинами тоже самое. После долгого времени, проведенного в неволе, дельфинам нужно восстановить навыки охоты. В Корее, к примеру, уже было два успешных выпуска – в 2013 и 2015 годах. В обоих случаях были споры по поводу готовности животных выжить в море, но дельфины опровергли все сомнения в пух и прах. К тому же, сбежавшая в 2013 году из вольера самка Сампал показала, что сомневаться не надо. Уже через 5 дней после побега Сампал заметили со стаей дельфинов, а через три года она родила малыша. После выпуска дельфины Чунсам и Джедол тоже прекрасно влились в дикую стаю афалин. Их часто видят вместе, а в 2016 году у Чунсам тоже родился малыщ. В 2015 года выпустили двух дельфинов Тайсaн и Боксун, у которых были повреждены рострумы (клюв дельфина – прим. ред.) и специалисты сомневались в их способности самостоятельно выжить. Но как только дельфинов перевезли в вольер, у них будто открылось второе дыхание и пошел быстрый прогресс. Оба дельфина уплыли, как только убрали сеть. На такое большое событие собралась вся пресса страны, дети выстроились на пляже попрощаться с дельфинами, а они уплыли со скоростью ракеты и даже не махнули хвостами. А все потому, что недалеко от вольера проплывала стая афалин, в которую они тут же влились.
В очень редких случаях дельфины не могут выжить без людей. Для таких дельфинов нужно создавать заповедные зоны – санктуарии в морских акваториях, где они бы смогли жить в естественной среде и получать необходимую поддержку со стороны людей.
Все же есть какая-то точка невозврата, после которой дельфин уже не выживет в дикой природе?
Психологическое состояние животных – одна из таких точек невозврата. Дельфины тоже могут сойти с ума, как и люди. А вы бы не сошли с ума от замкнутого пространства? Дельфины с расшатанной психикой просто теряют вкус к жизни и ведут себя как зомби, которым ничего не нужно. Может ли такой дельфин вернуться в море? Никто ещё не ставил данный эксперимент, но я не решаюсь утвердительно сказать, что такие афалины обречены жить в неволе. Дельфин может не выжить в природе, если у него есть серьезные травмы, хотя даже в дикой природе дельфины выживают, даже без плавников им помогает их семья. В большинстве случаев, дельфинам с травмами, выбросившимися на сушу или запутавшими в сетях, нужно просто оказать помощь. Забирать их в дельфинарий – это не помощь, а использование ситуации в своих корыстных интересах, не более того. Вылечить там могут, но только для того, чтобы потом использовать дельфинов так, как позволяет их состояние: если бодрый и сильный – то в шоу, если слабый и апатичный – то в дельфинотерапии и плавании с людьми, если калека – то в научных опытах.
А что за два счастливчика, которых выпустили на свободу 18 июля?
Сейчас корейцы снова работают с совсем непростыми дельфинами, которые провели в неволе 20 лет! У одного из дельфинов по имени Дэпо есть проблемы со здоровьем, а второй – Гумдунг вполне здоров. Оба показывают огромный прогресс и ведут себя как дикие, успешно ловят рыбу и практически не реагируют на людей.
Возможен ли подобный центр на территории России в будущем? От кого и от чего это зависит?
Начнем с того, что такой центр действительно очень нужен. И мы серьезно работаем над созданием Центра реабилитации и реинтродукции дельфинов на черноморском побережье России. Он мог бы решить много проблем, ведь сейчас снижается численность популяции дельфинов на Черном море, процветает браконьерство и безответственное рыболовство и существует много других негативных последствий деятельности человека. При том, что все три вида черноморских дельфинов занесены в Красную книгу.
На опыте Кореи мы убедились, что успешная реабилитация дельфинов может помочь не только конкретным дельфинам, но и всей экологической ситуации в их среде обитания. Благодаря популярности этих проектов, внимание всей общественности там теперь направлено на пути решения таких серьезных проблем, как загрязнение окружающей среды и браконьерство, а истории счастливого освобождения уже ставших знаменитыми дельфинов привлекают все больше эко-туристов в этот регион.
Что касается возможности создания Центра, все больше людей проникаются этой идеей и хотят помогать. Главное, что в нашей команде есть специалисты и волонтеры, у которых нет корыстных интересов, они не связаны с индустрией дельфинариев и испытывают искреннее желание исправлять эту несправедливую ситуацию с морскими млекопитающими в России. Хотелось бы верить, что государство может помочь с решением вопросов на законодательном уровне, пока что с этим возникают сложности... И, конечно, финансовые вопросы – основной фактор. Но у нас есть понимание как их решать и что делать, чтобы деятельность центра могла быть самоокупаемой. А в целом для экологии, экономики и науки нашей страны – такой проект представляет неоспоримую ценность.
Оля Маркелова