Наталья Продан родилась в Молдавии, закончила колледж легкой промышленности и факультет дизайна одежды кишинёвского Политехнического Университета. Но в Москве она долгое время работала в мебельной компании, после чего ушла, создав собственный бренд одежды. О следовании своим путём, сотрудничестве с музыкантами и вегетарианстве Наталья рассказала корреспонденту «Vegetarian».
Тебе не было скучно работать дизайнером мебели?
Когда я пришла в мебельную компанию (сейчас это крупная фабрика, а начинали они, как и полагается, с гаража), была придумана новая должность – «чертежник», которую я и заняла. У меня всегда получалось хорошо чертить. В колледже у нас был очень педантичный преподаватель черчения, и добиться от него «десятки» или хотя бы «девятки» (в Молдавии десятибалльная система – прим. Ред.) – целый квест. Ему были важны идеальные линии. Я всегда чертила на кухне, чтобы мыть руки каждые три минуты и не оставлять на листе «следов присутствия человека». Так вырабатывалась моя усидчивость и устойчивость к критике. В общем, поскольку у меня было дизайнерское образование, я начала рисовать выставочные образцы шкафов. Первые несколько лет работать было интересно, мои обязанности менялись: я была проверяющим конструктором – проверяла чертежи, писала учебник для работы замерщиков-дизайнеров (внутреннюю инструкцию). Но потом работа превратилась в рутину: сидишь 5/2, иногда и 6/1, роста нет, а дома не успеваешь заниматься творчеством. Сил хватало только на уборку и приготовление еды.
И ты решила уйти?
На седьмой год интерес к работе совсем пропал. Казалось, что я уже все сделала в этом месте. А работать только ради денег у меня всегда плохо получалось. Я стала опаздывать. Могла опоздать на целый час. Начальник отдела очень лояльно ко мне относился, но, конечно же, отчитывал за опоздания. А я просто говорила: «Паша, увольняй!». Потом записалась на курсы декорирования интерьера в Бауманке, чтобы окунуться в творческую атмосферу. И спустя ещё полгода уволилась. Уходила практически «в никуда». На моём сайте были размещены всего четыре работы, никак не связанные с одеждой. Первые полгода были сложные – я не понимала, куда двигаться.
Пауза в работе заполнилась благодаря группе «Середина». Им требовался концертный менеджер, и я стала понемногу им помогать. Концертов было много, порой мы ездили вместе на выступления в другие города. А потом моя бывшая коллега заказала свадебное платье. Это тогда стоило 10 000 р. – мои первые заработанные на шитье деньги.
Но группе «Середина» ты помогала не только как менеджер?
С лидером группы «Середина» Денисом Устюжанином мне довелось съесть пуд соли. Может, даже два (смеется). Мы познакомились еще в мебельной компании в 2003 году. Его привели к нам в офис и сказали: «У нас теперь дизайн-отдел. Знакомьтесь – главный. Ты теперь ему подчиняешься». Возмущению моему не было предела. Но спустя недельку притираний стало понятно, что у нас есть общие темы, среди которых поэзия и музыка. Да и похожее мировоззрение.
А спустя одиннадцать лет я делала одежду для их клипа на песню «Океан», который получил недавно приз за лучшее музыкальное видео на международном фестивале короткометражных фильмов «Meters».
А с Анной Пингиной ты как начала сотрудничать?
Композитор Сергей Геокчаев, участник группы «Середина», в то время начинал работать с Аней. У нее планировались съемки клипа на песню «Ласточка», ей нужно было платье. А дизайнер, с которым она сотрудничала, то ли уехал, то ли переехал вообще. Сергей рекомендовал меня. Я сшила платье, а потом стала сотрудничать дальше в качестве «пальцев шамана», то есть шить разную концертную одежду. Работа с Анной стала для меня большим и интересным опытом. И, не побоюсь этого слова, учёбой. Не скажу, что было легко. Но весело было, несомненно. Помню, всего за день до какого-то фестиваля Аня стояла перед зеркалом, примеряя концертное одеяние в одном носке, потому что второй был пристроен к поясу. Он идеально подошел по цвету для акцента. При этом она приговаривала: «Вот бы продюсер хороший нашелся». Носок на поясе так и остался. Продюсер не нашелся. Как известно, Анна сама продюсирует свой проект.
Работа над платьем для презентации клипа «Ласточка» стала для меня мастер-классом по валянию шерсти. Притом валять меня учила сама Анна. Было интересно экспериментировать с тканями. Мы их стирали в горячей воде, чтобы они скукожились, мяли, выбеливали, состаривали, красили. А сколько маек было потрачено на костюм для одного из рождественских концертов!
Как люди узнают о твоём бренде?
Сарафанное радио и просто поиск в интернете – примерно в соотношении 50/50. В самом начале меня научила азам SEO и помогала с созданием сайта моя подруга. Я узнала, как правильно писать статьи, называть фотографии, чтобы они хорошо индексировались. Если в поиске ввести «бохо-юбка», то мои работы будут в числе первых. Надо знать, как выживать в современном мире (смеется).
У меня есть несколько направлений в дизайне одежды. Первое (я называю «моё бохо») – это, в основном, льняная одежда, с небольшими вкраплениями исторических стилей, но более лаконичная, чем «бохо» в общепринятом понимании. Лён использую чаще всего российский, из Вологды и Костромы. Второе направление – свадебные платья в моём любимом рустикальном стиле. Везде стараюсь придерживаться эко- направления.
Ты свою одежду носишь, или как «сапожник без сапог»?
Ношу. Бывает так, что нужно пойти куда-то, а надеть, как всегда, нечего. Вижу кусок ткани, из которого можно что-то сделать, – через 4 часа платье готово. Это быстрее, чем ходить по магазинам и подбирать одежду под себя: то строчки не те, то талия не там, или представляешь, как это было сшито где-то в трущобах. А мне очень важно, с какими эмоциями сделана одежда.
А фотографией ты занимаешься профессионально?
Это тоже часть «общего плана» работы над собственным делом. Нужно было научиться красиво показать интернет-сообществу то, что я делаю. И так же как я училась писать статьи для своего сайта, пришлось учиться фотографии. Мне интересно было попробовать самой предметную фотосъемку и общую съемку одежды, а от нее я перешла на портреты.
Сейчас у меня есть проект «Завтрак с Ташей» – снимаю разных людей и пишу о них в социальных сетях. А что значит профессионально? Это когда человек зарабатывает этим или имеет корочку фотографа? Я практик: всему учусь «методом тыка». Художественная база у меня есть, остальное – дело техники.
А как ты стала вегетарианкой?
Я посмотрела фильм о том, как содержат животных на фермах. Перед смертью животное испытывает страх, который потом передается человеку. По крайней мере, так это «улеглось» в моём сознании. А до этого мне и в голову не приходило, что мясо можно не есть вообще. Таких людей в моем окружении не было. Оказалось, этому даже есть название – вегетарианство! (смеется). Кстати, мне очень приятно узнать, что на моей первой родине, в Молдавии, вегетарианство набирает силу. Более того, там есть даже сообщество сыроедов.
Ты думала, как ты дальше будешь развиваться?
Думала. Иногда вообще сомневалась, есть ли польза миру от того, что я делаю. Одеждой я занимаюсь с самого детства. Благодаря моим любимым родителям, которые всегда и во всем меня поддерживают, детское хобби переросло в профессию. Иногда шучу, что раньше я делала одежду для маленьких кукол, а теперь для больших. Конечно, иногда я задумывалась: «Может, попробовать что-то другое? А туда ли я иду?».
Есть такое место силы – село «Возрождение» под Геленджиком, где находятся дольмены. Говорят, там можно услышать ответы на свои вопросы. Несколько раз мне случалось там бывать. Я бродила, отключала мозг, включала ощущения и понимала, что вектор движения правильный.
Когда-то мне хотелось создать команду мастеров и работать. Потом я поняла, что надо работать самой, а команда притянется. И сейчас у меня есть та самая команда хороших людей, которые меня поддерживают. Так вместо «я» появляется «мы». И сейчас мы работаем над новой коллекцией.
Беседовала Ангелина Чуракова